Время, казалось, обманывало само-себя. Не было уже ни вчера, ни сегодня, ни завтра. Мягкие подушечки лап зарывались в горячий песок, а Кош все бежала и бежала. Дальше, как можно дальше, на последнем издыхании. Казалось, пустыня не имеет начала и конца, но ведь стена деревьев стала стартом в этом бегстве... Солнце не было в верхней части небесного купола, скорее, чуть впереди, склоняя усталую главу к линии горизонта. Горячий воздух пробирался меж серых шерстинок, к самой коже, выжигая её, мучая. Нос совсем стал сухим и, с каждым вдохом, пускал в легкие Гиенну огненную. Песок был везде. Впереди, сзади, по бокам, в ушах, казалось, он проник даже в мысли. Но остановиться было бы непозволительной роскошью. В её мире кошаки были рождены служить взывающим, тем, кем были запечатлены первые шаги новорожденного зверя по земле, но она сменила уже троих. Бегство же было от последнего и самого дорогого. Век зверя был не долог. Они умирали за своих властителей, они носили ошейник, в подтверждение своей верности. Все, но не она. Еще пару миль, милая, ещё чуток, терпи... Кончик языка змейкой скользит меж иссушенного рта, корябает небо. Первый был именно тот, кто видел её первые шаги, первое движение совсем ещё слепого котенка. Было жесткое обучение, ибо не умея убивать, не умертвив свое сердце, кошак становился легкой добычей. И он учил. Самыми сладкими были вечера, когда уставшая Кош вальяжно лежала рядом с Тэльфом, когда оба читали небо и землю, когда сон приходил после того, как гибкие длинные пальцы взывающего зарывались в жесткую серую шерсть и, казалось, весь мир ограничивается травой, небом, рукой, властителем и зверем. Солнце еще более склонило свою главу к горизонту, а бег все не прекращался. Кончина первого стала смертью для Коши. Весь мир ушел из-под лап, был проклят в мгновение ока, покинут и уничтожен в душе. И тогда зверь умерла. Умерла, чтобы стать той, кем родилась - призванной. Второе взывание прошло безболезненно и Коша даже облегченно вздохнула, когда вылазка на Аархен Марадран закончилась плачевно. Взывающий погиб от собственной жадности. Прося дары от богини Хаоса, не стоит не брать в расчет расплату. Тогда Коша осталась одна. Но это было не долго. Взывающие могут призвать, не осозновая, что делают. И он позвал, а она услышала и пришла. Ночь в тот день была воистину пьяна запахами. Ночь, в ту пору, казалось, жила своей жизнью. Кош пришла к немой фигуре, сидящей на крыше одного из домов Мархаэльма столь же бесшумно, как и сам сумрак. В его глазах плескалось столько боли и тоски, что зверь не могла поступить иначе. И началось привыкание одного существа к другому.. Были битвы, в которых каждый мог потерять связь с миром живых, лешиться телесной оболочки, но что-то охраняло их обоих. Коша тряхнула головой, отгоняя воспоминания, так как потом было слишком тяжко, слишком пусто и больно. Тот, кого она полюбила, тот, кого зверь принял всем сердцем и уничтоженной душой, превратился в монстра. Почуяв опьяняющую власть, взывающий пошел наперекор всем возможным законам и она бежала. Янтарный диск Солнца скрылся за горизонтом как раз вовремя, когда в паре десятков метров возник оазис. Это был разрушенный дом, построенный почти у самой кромки питьевой воды. Коша облегченно вздохнула, начала медленно выпрямляться. Встав на задние лапы, неуверенно пошатнулась. Смена лика была тяжелым процессом, известным лишь кошакам. Кости хрустели, меняя свое местоположение, как и мышечная ткань. Зверь застонала. Пара шагов в вертикальном положении и беспомощное падение к кромке источника живительной влаги. Зачерпнув пятерней воду, поднесла к губам, сделала первый глоток, затем жадно припала к зеркальной поверхности. Когда горло перестало жечь и голод отступил на время, села, всматриваясь в свое отражение и подергивая тонкими пальчиками изящный ошейник на тонкой шее. Последний взывающий стал первым, кому она позволила его одень. И первым, кто узнал истинную тайну зверя. Ведь та, что ходила у его ног на четвереньках, в облике покорного хищника, ночью принимала облик хрупкой девушки, такого же человека, как и сам он...